Когда в апреле 2009 года объявили лонг-лист «Большой книги» и все стали дружно писать о непредсказуемости четвертого премиального процесса, что «не существует паровоза», который потащил бы за собой других, появились многочисленные прогнозы по поводу того, кто войдет в «шорт-лист», имя Мариам Петросян в списках не значилось и не могло значится, так как ее «Дом» был представлен в рукописном виде.
Не произошло большой революции и после появления официального «шорт-листа». Все опять ломали копья над тем, у кого больше шансов получить премию, словно играли в тотализатор. Имя Мариам Петросян никого не интересовало, пресса называла ее темной лошадкой «Большой книги», хотя попутно куратор премии Михаил Бутов выронил загадочно-пророческую фразу: «Люди возникают из ниоткуда с огромными романами, причем романами хорошими». Уверен, что имел он ввиду именно книгу Мариам Петросян «Дом, в котором». Она сюрприз четвертого сезона уже потому, что М. Петросян не профессиональный писатель и это ее первая и пока единственная книга. Издательство «Livebook» называет эту книгу особенной, потому что она якобы о подростках, у которых жизнь вверх тормашками. Сказка – не сказка, притча – не притча. Многосмысленная философичная вещь с мерцающими подтекстами.
Так почему рукопись М. Петросян «Дом, в котором» прошла в финал «Большой книги». М. Бутов считает, что исключительно за необычность текста и его художественные достоинства, что уже само по себе — признание литературного качества. Мне ближе размышления Фрэнсиса Бэкона о том, что «есть книги, которые надо только отведать, есть такие, которые лучше всего проглотить, и лишь немногие стоит разжевать и переварить. «.
«Дом, в котором» «стоит разжевать и переварить».
Первые строки книги, настраивают читателя на минорный лад. «Дом стоит на окраине города. В месте, называемом «Расческой». Длинные многоэтажки здесь выстроены зубчатыми рядами с промежутками квадратно-бетонных дворов – предполагаемыми местами игр молодых «расчесочников». Зубья белы, многоглазы, и похожи один на другой. Там, где они еще не выросли – обнесенные заборами пустыри. Труха снесенных домов, гнездилища крыс и бродячих собак, гораздо более интересные молодым «расчесочникам», чем их собственные дворы – интервалы между зубьями».
И вот в этом Доме живут Сфинкс, Слепой, Лорд, Табаки, Македонский, Черный и многие другие. Неизвестно, действительно ли Лорд происходит из благородного рода драконов, но вот Слепой — действительно незряч, а Сфинкс — мудр и загадочен. Табаки, конечно, не шакал, хотя и любит поживиться чужим добром. Для каждого в Доме есть своя кличка и каждый проживал в нем за один день столько, сколько в Наружности мы иногда не проживаем и за целую жизнь. Каждого Дом принимал или отвергал.
Не покидающее чувство, что ты начал читать очередной триллер Стивена Кинга, на самом деле книга о жизни детей-инвалидов в школе-интернате соответствующего вида.
Хочется сразу предупредить читателей: не стоит позиционировать книгу М. Петросян, как книгу о детях, живущих в школе-интернате или о детях-инвалидах. Последняя тема слишком страшна и обширна. И первый парадокс состоит в том, что Мариам Петросян не социальный работник, она по профессии художник, работает «Арменфильме» в отделе мультипликации. Автор «Дома» не является знатоком инвалидно-интернатовской жизни. Это и к лучшему ибо тогда Дом, наверняка, получился бы слишком мрачным. Описанные Мариам условия и степень свободы воспитанников Дома слишком утопичны и далеки от реальности. Инвалидность героев тоже не более чем одно из условий для создания замкнутой системы, которая идеальна не только для развития сюжета, но и для концентрации поступков, характеризующих героев книги.
Что заставило писательницу, пишущую свою первую книгу, взяться за эту тему? Я открыто об этом ее спросил. «Не знаю. По-моему, это скорее темы находят нас, чем мы их. В моем случае это были персонажи. Они нашли меня, а потом уже заставили выстроить для себя подходящий им мир ».
Мариам Петросян создала по-настоящему хорошую книгу, главная тема которой проста и сложна одновременно: понять человека в человеке, с одним лишь небольшим уточнением, что мы имеем дело с детьми, и не просто с детьми, с детьми с ограниченными возможностями.
Недавно проштудировал занятное пособие одной литературной дамы на тему как стать успешным писателем. Если исходит из концепции данного талмуда, то «Дом, в котором» ни по каким лекалам не может быть успешно продаваемым продуктом, тем более бестселлером, хотя зачастую бестселлеры – это просто красивая обложка с неизвестным содержанием. Роман М. Петросян – это заранее провальная книга, которая принесет издательству убытки. Причины — основных три, опять же исключительно взяв за образец выше упомянутую шпаргалку литературной дамы.
Первая – отсутствие единства стиля. Я бы с этим согласился. Книга диктует личные пристрастия автора. Мариам любит сказки и до сих пор с удовольствием читает их своим двум детям. Свою книгу она относится к жанру «городской сказки», хотя это, наверное, не совсем правильно, но такого понятия как «домовая сказка» не существует, так что она использует наиболее подходящий термин.
Относительно композиции. Боюсь, эта тема требует пространных и долгих рассуждений и все они достаточно абстрактны. В личной переписке Мариам посетовала, что ей «пришлось выбросить из третьей книги сцены происходящего за пределами Дома. Они были необходимы сюжетно, но настолько не воспринимались единым целым с основным текстом, что пришлось с ними расстаться. Так что форма произведения, его структура иногда диктуют автору, ставят свои условия. Впрочем, как и персонажи».
Действительно в композиционном построении «Дома» имеется определенный ералаш, умело созданный Мариам, ты словно перескакиваешь с готовых листов мультипликационного фильма. Вот интермедия, слово театрального обихода, она вводит читателя в курс дела, и сменяется воспоминаниями, которые ведут от первого лица Курильщик, потом снова интермедия, уже другая картинка и ракурс, затем дневниковые записи восьми дней Шакала и так по спирали. Наличие интермедий условно можно сказать делят роман на большие театральные действия и у каждого действия свое неповторимое действие. Свой язык, свои декорации и антураж.
Язык, стиль написания «Дома»» поистине необычаен, возникает ощущение, что ты попадаешь в Зазеркалье, но созданное оно не Л. Кероллом, а художником-писателем Мариам Петросян. Философию книги можно сравнить с мудростью «Маленького принца» Антуана Экзепюри. Каждая фраза рождает какие-то потаенные иллюзии, то, что мы храним у себя глубоко внутри и боимся открыть створки детского сердца
«Толпа» персонажей в самом начале – это вторая из возможных причин «провальности» «Дома» по мнению вышеуказанной литературной дамы.
С первой страницы перед нами разворачивается чуть ли не партийное собрание, очень напоминающее по рассказам, дружинные пионерские разборки и какая феерическая тема: «Обсуждение обуви». Мариам училась еще в советское время и просто волшебно описала стиль того времени. Один из главных героев книги, обитатель стаи Фазанов – Курильщик, защищая «преимущества спортивной обуви» в Доме выливает на неподготовленного читателя столько сразу информации, что невозможно запомнить, кто есть кто, и вообще, куда попал читатель. О том, что это дом для инвалидов он поймет где-то с двадцатой страницы. Героев-подростков в романе очень много, они мелькают, как стеклышки в калейдоскопе, периодически исчезают с поля зрения, потом опять появляются. Много просто проходных героев, в кино или в театре сказали бы массовочных. Литературная дама в своем пособии рекомендует больше трех героев в начале не вводить. «Если текст пишется от первого лица, у героя должен быть свой язык, в котором кислое не будет путаться с пресным. Если этого не сделать, образ получается недостоверный».
Ну, и, наконец, штампы. Они присутствуют в рукописи, но, как ни странно это покажется, благодаря им, «Дом» и обретает тот языковый шарм необходимый для описания Дома, в котором живут наши не простые обитатели.
Существует закон воздействия писательского слова на читателя и Мариам Петросян им прекрасно владеет. Она хорошо видит то, о чем пишет, и благодаря этому, самые простые и порой стертые слова приобретают новизну, действуют на читателя с разительной силой и вызывают у него те мысли, чувства и состояния, какие писатель хочет ему передать.
Я обожаю смотреть в окно, то проехало, тот прошел, облака меняют цвет. форму, птицы носятся, звуки машин, голоса. Опишите его. А что значит описать — это значит подняться над материалом, попытаться проанализировать каждое движение души, смену настроения, всякий поворот. Будучи в нормальном состоянии, надо напрягаться, вспоминать, все равно ошибешься, а в этом состоянии должно быть все точно. Мариам в своем «Доме» удалось не только подняться над материалом, ей удалось осмыслить и обобщить в книге общечеловеческие, бытийные проблемы. Текст влечет за собой целый пласт общемировых символов: дом, окно, дорога, смерть, любовь. Ведь эта книга о том, что дружба преодолевает все преграды, становится выше болезни, агрессии мира, выше смерти. Маленькие герои Мариам — дети — вселенные, которым дано знать Истину. Мариам Петросян поднимает планку проблемы еще выше социальной адаптации: она ставит нас перед собственным незнанием, страхом подобных людей, перед болью, как больных, так и здоровых подростков, которым невероятно трудно найти свою дорогу в «большую жизнь» из вселенского мира детства. Дом – это нечто гораздо большее, чем просто интернат для детей, от которых отказались родители. Дом – это их отдельная вселенная.
Дом ненавидят, склоняют, проклинают, но его воспитанники бояться быть выставленными из Дома в большой мир, который им неведом. И чем больше они ненавидят свой Дом, тем больше они его любят и бояться потерять, потому что он единственное, что у них есть в настоящем. Обитатели Дома не думают о своем прошлом, зачем себе лишний раз сыпать соль на рану, ни о будущем, потому что оно настолько туманно и непредсказуемо, что они сами его бояться, они живут и умеют пользоваться настоящим. У них все общее и их дружба – это равенство всех перед всеми.
Обитатели живут в стаях, так они называют свои группы. Каждая стая – это отдельное государство, вселенная, космос. У каждой стаи свои традиции, кодексы поведения, они не безупречны, но в тех условиях, в которых живут наши герои – это лучшее, что они изобрели. Только в стае можно выжить, только стая поддержит или напротив изгонит, а без стаи не выживешь – закон джунглей он одинаков для всех: кто не за нас, тот против нас. Чтобы оставаться собой в мире, который днем и ночью пытается превратить тебя в кого-то другого, обитателям Дома приходится вести самую жестокую борьбу, на какую только способен человек, и не прекращать ее никогда. Подростки в Доме не только живут, они учатся (правда, об этом Мариам пишет как-то мимоходом, ей не интересна эта область), воюют, дружат, влюбляются. Все живущие в Доме – люди совершенно особенные. Судьба, обделив их физически, взамен дала им что-то более важное, какое-то умение, каждому — своё, как награду и главное – это сострадание.
Парадоксально, но в книге нет ни капли уныния, но это и не оптимистическая трагедия. В «Доме» вы найдете много не придуманного юмора, иронии, доброты. Дом, в котором наши герои растут, взрослеют, ищут свое место в жизни, тот кодекс чести, выработанный ими, у Мариам Петросян вышел абсолютно целостным художественным миром.
«Если ты рожден без крыльев, — утверждала Коко Шанель, — не мешай им расти». У многих героев Дома крылья уже выросли, и они учатся летать. Вот такая объективно реальная и фантасмагорически невероятна книга Мариам Петросян.
Есть такие моменты в нашей жизни, когда мы находим самих себя на распутье, испуганными, запутанными, без дорожной карты. Решения, принятые в тот момент, могут изменить все до конца наших дней. Конечно, когда смотришь в лицо неизвестности, большинство из нас предпочитает развернуться и уйти. Но время от времени люди стремятся к чему-то лучшему, к тому, что найдено через боль одиночества, и нужна невероятная смелость и мужество, чтобы впустить кого-то в свою жизнь или дать им второй шанс. Потому что только когда тебя что-то гложет, ты искренне узнаешь самого себя. И только когда тебя что-то гложет, ты узнаешь, кем можешь быть.
Ошеломляет сила духа обитателей Дома, они словно не замечают своих физических недостатков, хотя большинство людей намного сильнее, чем они думают, они просто забывают иногда в это верить. Взрослые не понимают мира детей, не потому что не могут, потому что не хотят. Они сами себя зачастую не понимают, и детям сложно постоянно всё им объяснять, возможно, поэтому в «Доме» фактически отсутствуют взрослые или роль их минимизирована.
Директор Акула – «сухой, пятнистый и мохнатый, как поросший лишайником пень». Невзрачный, забитый жизнью пожилой мужичок. Создается впечатление, что его в Доме никто серьезно не воспринимает, он не авторитет ни для одной стаи. Но я видел многих директором детских домов, зачастую эти люди не ищут дешевого детского авторитета, они каждодневно выполняют свою рутинную директорскую функцию: выбить, достать, пристроить. Это невидимый труд, который становится зримым только спустя время. Чтобы тебя любили — приходится быть со всеми хорошим каждый день. Чтобы ненавидели — напрягаться не приходится вообще. И нет у Акулы никакой педагогики воспитания своих подопечных, не применяет он ни методы Макаренко, ни Сухомлинского, ни Амонашвили, он просто живет с Домом, потому что и он заложник Дома, у него ничего кроме этого Дома нет. В этом заключается и вся педагогическая философия старого директора – быть со своими детьми, а потом быть похороненным на интернатовском кладбище. Когда ты любишь, стук твоего сердца слышат все вокруг, когда ненавидишь – он отдается лишь в твоей голове, когда умираешь – только ты перестаешь его слышать, но он остается с теми, кто тебя любит…
Как быть с теми, кого ты любил больше всего на свете, а они в ответ тебя предали, бросили, оставили в Доме, потому что ты стал мешать. Мать отдает Лорда в Дом, не потому что он инвалид, просто он не такой как все. У мальчика немного проблемы с психикой, внимание, забота, любовь взрослых сделали бы свое чудодейственное воздействие, но матери надобно решать свою личную жизнь, пока еще время не ушло, и поэтому выход простой — Лорда в Дом, как говорится, с глаз долой и сердца вон.
Поражаешься тому, что в Доме, среди детей нет ни одного двуличного ребенка, который жил бы по принципу: и нашим и вашим или одно лицо для себя, другое для Дома. Такой бы обитатель вскоре бы запутался и перестал понимать, какое лицо из двух подлинное.
Герои Дома, прошедшие в своей маленькой детской жизни, через Крым, Рым и медные трубы, не боятся, в отличие от нас, совершать ошибки, спотыкаться и падать, потому что знают, чаще всего величайшую награду приносит то, что больше всего нас пугает. Каждый из нас может добиться многого, даже больше, чем представляет себе, нужна только сила духа. М. Петросян создала в своем «Доме» такие ситуации и условия, при которых ее герои делаются живыми. Особенно яркие образы Слепого, Курильщика, Табаки, ну и конечно Лорда, в него не возможно не влюбиться и от того страшно его потерять в третьей части книги. Но я завидую Лорду, потому что вижу, как его отсутствие влияет обитателей Дома, которые его знали. Он что-то для них значил, они его любили.
Смерть и Одиночество, как призраки неуловимо присутствуют на страницах «Дома». Поразительно, что обитатели Дома не бояться о них говорить открыто, не бояться их физически. Возможно, для одних – смерть это избавление от одиночества, как, например, для Лорда. Для других вечное одиночество в Доме, как смерть, которая никак не приходит и не желает их освободить от внутреннего одиночества, как для Слепого.
Книга Мариам, как никакая другая, верна заветам Крапивина: что-либо исправить возможно только в детстве. «Дом» как призыв. Не дай своему огню погаснуть, необратимо, искра за искрой, не дай утонуть в болоте безнадежности под названием «ещё нет» и «уже нет». Не дай герою в твоей душе погибнуть в отчаянной тоске по жизни, к которой ты стремился, но так и не достиг. Мир, который ты ищешь, может быть обретен, он существует, он реален, он достижим, он твой. Если вы всмотритесь в героев «Дома», то, возможно, увидите кого-то, похожего на вас. Кого-то, кто пытается найти свой путь. Кого-то, кто пытается определиться в этом мире. Кого-то, кто пытается найти самого себя. Иногда нам кажется, что мы одни в этом мире, кто борется, кто не знает, что делать дальше. Но это чувство ложно. Но если вы найдёте в себе храбрость встретиться с этим чувством снова, кто-то или что-то найдёт вас и поможет вам. Потому что все мы иногда нуждаемся в небольшой помощи. Кто-то, кто поможет нам услышать музыку в этом мире, напомнит, что не всегда будет так. Это кто-то — там. И когда-нибудь он найдёт вас. Книга М. Петросян как раз об этом, книга о большой человеческой вере.
Лауреат Нобелевской премии по литературе Канетти Элиас как-то заметил: «Роман не должен спешить». Мариам Петросян писала свой «Дом» свыше десяти лет. Из нашей личной переписки. «Книга была написана примерно в 97-ом. А самый первый вариант был написан в конце восьмидесятых. Я начала писать о Доме, когда была ровесницей его героев. А рисовала их раньше, чем начала о них писать. Так что замысел и герои намного старше, чем сама книга. Ту, самую первую версию я отпечатала на печатной машинке, проиллюстрировала и отдала в переплет. По размеру и весу получился энциклопедический словарь. Печатная машинка не дает возможности форматировать текст и печатать с двух сторон листа. Финал там отсуствовал. Сама история была намного мрачнее, пафоснее и кровавее. Лет через пять я вернулась к ней. Тогда я написала второй вариант книги, а сразу после него — третий. Они немного отличались, хотя там было довольно много общих сцен. К вопросу о композиции. Первая книга была от лица Курильщика, вторая о Кузнечике, третья «Шакалиный восьмидневник». Я распечатала ее в трех экземплярах, разделив на два томика. Продолжение тоже было, но только разрозненные, незаконченные главы. Финала не было». Дальше книга попала в Москву, долго путешествовала, перемещалась, пока не попала именно в те руки, которые ей и необходимо было попасть. Всё происходит ровно тогда, когда нужно.
Я ведь мог так и никогда не прочитать «Дома», если бы не восторженный, даже страстный призыв одного из френдов ЖЖ с просьбой отдать свои голоса за книгу Мариам в открытом голосовании, традиционно устроенном «Большой книгой». Любопытство не порок, понимаю, что этой сентенцией я Америки не открываю, но для того, чтобы отдать свои 10 баллов, я решил хотя бы глазами пробежать несколько страниц, чтобы иметь представление о том, за кого отдаю свои баллы. Честно скопировав две части рукописи, я приступил к чтению и больше оторваться не мог. И даже, когда все было прочитано, книга не оставила равнодушным, накатывала и накатывала, словно бурные и неспокойные воды горной реки.
Вся наша жизнь – как неспокойная горная река. Вот он – маленький, чистый, хрустальный родничок, едва-едва зародившись, весело и озорно журча устремляется вниз, навстречу большой жизни, большим открытиям. И бежать бы ему быстро и легко, огибая большие валуны и подводные камни, пока не превратится он спокойную реку, медленно и с достоинством несущей груз своих вод…. Так бывает. Так часто бывает. Но бывает и другое. Откуда не возьмись в этот ручеек вплетается другой. Может долгожданный и вполне закономерный. И тогда уже вместе – легко и спокойно навстречу судьбе…. Так тоже бывает. Можно плыть-бежать спокойно и весело, радуясь жизни и всему тому, что впереди. Но есть и перекаты, неспокойные перекаты, когда ручей уже не журчит, а бурлит, глухо клокоча, разбрызгивая себя в разные стороны. И неведомо никому, что творится там, в глубине, где вода бешеным ритмом заворачивается в глубокие воронки и водовороты, белой рваной пеной вырываясь на осклизлые камни…. Но позади перекат – и опять вместе, опять вперед, опять беззаботно и открыто навстречу неизведанному. А сколько еще будет таких перекатов, сколько водоворотов и неспокойных мест…. А будут ли они? Может без них лучше? Спокойнее? Кто знает….
Кто знает, куда приведет героев Дома и нас с вами жизнь, путь долог, и в итоге само путешествие и есть цель. Поэтому Дом, созданный Мариам Петросян, будет стоять на том же месте «на окраине города, среди стандартных новостроек», будет ждать новых своих обитателей, которые создадут новые стаи и выпускать старые стаи в неведомый и страшный мир реальности, но мы все равно будем каждый раз возвращаться обратно в Дом, в котором…
прикольные ответы на вопрос сколько тебе лет